– Ага, вижу. Первый ров стал восьмым.

Лэнгдон убрал проектор в карман и спрыгнул обратно на дорожку. Потом взял прутик и нацарапал на голой земле рядом с ней десять букв.

– Вот в каком порядке они нарисованы в нашей модифицированной версии ада.

C

A

T

R

O

V

A

C

E

R

– Catrovacer, – прочла Сиена.

– Да. А вот где колоду разделили.

Лэнгдон провел черту под седьмой буквой и подождал, давая Сиене время разобраться в его картинке.

C

A

T

R

O

V

A

–

C

E

R

– Так, – быстро сказала она. – Catrova. Cer.

– Да, а чтобы вернуть картам прежний порядок, мы просто снимаем колоду еще раз и кладем нижнюю часть сверху.

Сиена пристально разглядывала буквы.

– Cer. Catrova. – Она пожала плечами. Лицо ее по-прежнему выражало недоумение. – Все равно бессмыслица…

– Cer catrova, – повторил Лэнгдон. Затем снова произнес оба непонятных слова, слив их в одно. – Cercatrova. – И наконец прочел то, что получилось, с паузой посередине: – Cerca… trova.

Сиена ахнула, и ее взгляд метнулся вверх, встретившись со взглядом Лэнгдона.

– Да, – с улыбкой подтвердил Лэнгдон. – Cerca trova.

Буквально итальянские слова cerca и trova означают «ищи» и «найди». В сочетании же они превращаются в библейское «ищите, и найдете».

– Ваши галлюцинации! – захлебываясь от волнения, воскликнула Сиена. – Незнакомка с вуалью! Она все твердила вам «ищите, и найдете»! – Она вскочила на ноги. – Да вы понимаете, что это значит, Роберт? Это значит, что слова cerca и trova уже хранились в вашем подсознании! Выходит, вы расшифровали эту фразу еще до того, как попали в больницу! Получается, что вы и раньше видели изображение из проектора… только забыли про это!

А ведь она права, сообразил Лэнгдон. Поглощенный размышлениями о самом шифре, он и не подумал о том, что видит его, возможно, не в первый раз.

– Роберт! На бульваре Макьявелли вы заявили мне, что «La Mappa» указывает на конкретное место в Старом городе. Но я до сих пор не пойму на какое.

– Слова «cerca trova» ничего вам не напоминают?

Она пожала плечами.

Лэнгдон с трудом сдержал улыбку. Оказывается, даже Сиена знает не все на свете.

– Дело в том, что эта фраза прямо указывает на знаменитую фреску, которая находится в палаццо Веккьо, – а именно на «Битву при Марчано» Джорджо Вазари в Зале Пятисот. На самом верху картины художник крошечными, едва различимыми буквами вывел слова «cerca trova». Для объяснения этого было выдвинуто множество гипотез, но ни одного убедительного доказательства, которое подтверждало бы хоть одну из них, до сих пор не найдено.

Внезапно до них донеслось тонкое жужжание: похоже, в небе прямо над их головами откуда ни возьмись появился маленький летательный аппарат. Судя по звуку, он был совсем близко, и Лэнгдон с Сиеной замерли, скрытые от него листвяным пологом.

Когда звук начал стихать, Лэнгдон осторожно выглянул из-под дерева.

– Игрушечный вертолет, – с облегчением сказал он, провожая глазами радиоуправляемый вертолетик длиной всего около метра. Он смахивал на гигантского злобного комара.

Однако Сиену это не успокоило.

– Не высовывайтесь, – велела она. И была права: вертолетик развернулся в отдалении и стал возвращаться. На этот раз он пролетел мимо так же низко, над самыми верхушками деревьев, но уже чуть левее, вдоль соседней прогалины.

– Никакой он не игрушечный, – прошептала Сиена. – Это вертолет-разведчик. Наверняка с видеокамерой на борту и транслирует все в реальном времени… тому, кто его отправил.

Невольно стиснув зубы, Лэнгдон смотрел, как разведчик удаляется туда, откуда они пришли, – к Порта Романа и Институту искусств.

– Не знаю, что вы натворили, – продолжала Сиена, – но каким-то очень влиятельным людям здорово не терпится вас найти.

Вертолетик опять развернулся и стал медленно барражировать над стеной парка, через которую они только что перелезли.

– Может быть, кто-то около Института искусств заметил нас и сообщил полиции, – сказала Сиена. – Надо уходить отсюда. Немедленно.

Под удаляющийся вой беспилотника, взявшего курс на дальний конец парка, Лэнгдон торопливо затер ногой буквы на обочине и поспешил вслед за Сиеной. В голове у него теснились мысли о «cerca trova», фреске Джорджо Вазари и догадке Сиены насчет того, что он скорее всего еще накануне расшифровал указание, спрятанное в проекторе. Ищите, и найдете.

Они выбрались на соседнюю поляну, и тут Лэнгдона вдруг озарило. Он встал на лесной дорожке как вкопанный, и на лице у него расцвела улыбка.

Сиена тоже остановилась.

– Роберт! Что такое?!

– Я невиновен! – провозгласил он.

– О чем это вы?

– За мной гонятся… и я боялся, что совершил что-то ужасное.

– Ну да, и в больнице вы все твердили про какое-то зарево.

– Знаю. Но я-то думал, что говорю о пожаре.

Сиена удивленно посмотрела на него.

– А на самом деле?

В голубых глазах Лэнгдона светилось возбуждение.

– Сиена, когда я повторял «зарево, зарево», это не имело никакого отношения к огню. Я говорил о тайном послании на фреске в палаццо Веккьо! – У него в ушах и сейчас звучала та магнитофонная запись с его горячечным бормотанием. Зарево… зарево… зарево.

Вид у Сиены был растерянный.

– Неужто не понимаете? – Лэнгдон ухмыльнулся во весь рот. – Я говорил не «зарево, зарево». Я повторял фамилию художника – Вазари, Вазари!

Глава 24

Вайента резко выжала тормоз. Мотоцикл вильнул и, с визгом прочертив на асфальте длинный след, остановился в хвосте вереницы машин.

Бульвар Поджо-Империале был закупорен намертво.

Некогда мне тут торчать!

Вайента вытянула шею, пытаясь разглядеть, что вызвало пробку. Ей пришлось сделать большой крюк, чтобы избежать встречи с группой ПНР и сутолоки у дома, где скрывался Лэнгдон, а теперь она должна была как можно быстрее попасть в Старый город и выписаться из гостиницы, которая служила ей приютом в последние дни.

Меня отстранили – значит, надо поскорей убраться из города!

Однако черная полоса, видимо, еще не кончилась: путь в Старый город был закрыт. Сдерживая нетерпение, Вайента снова завела мотор и покатила по обочине впритирку к машинам. Скоро впереди показалась забитая транспортом развязка, место слияния шести крупных автотрасс. У ворот Порта Романа, ведущих в Старый город, всегда было оживленное движение, но сегодня…

Что там стряслось, черт побери?!

Теперь Вайента увидела, что вся площадь кишит полицией – похоже, там устроили что-то вроде облавы. Несколько секунд спустя она заметила в центре столпотворения то, что никак не предполагала здесь увидеть, – знакомый черный фургон, окруженный агентами в черной форме, которые отдавали приказы местным служителям закона.

Без сомнения, это были люди из ПНР, и все же Вайента не понимала, что они тут делают.

Разве только…

Вайента судорожно сглотнула – такое трудно было даже допустить. Неужели Лэнгдон сбежал и от Брюдера? Это казалось немыслимым; шансы улизнуть от ПНР фактически равнялись нулю. Правда, Лэнгдон действовал не в одиночку, и Вайента на собственном опыте убедилась в находчивости его светловолосой спутницы.

Неподалеку появился полицейский – он переходил от машины к машине, показывая фотографию немолодого мужчины с густыми русыми волосами. Вайента мгновенно признала в этом обаятельном шатене Роберта Лэнгдона, и в груди у нее радостно ёкнуло.

Брюдер его упустил… Лэнгдон по-прежнему в игре!

Опытный стратег, Вайента тут же принялась соображать, как это может повлиять на ее планы.

Вариант номер один: спасаться бегством, как и было намечено.